– Ирина, а это нормально — вот так, работать по выходным?

– Вообще-то нормально. Но в последнее время такое случается все реже и реже. Я 10 лет проработала риэлтором: хочу — еду, не хочу — не еду. Сейчас я все больше администратор, стараюсь упорядочивать время. Все должно быть по-другому.

– А как получилось, что вы занялись недвижимостью?

– Я покупала квартиру. И вышла замуж за агента, который ее продавал. Потом мы, правда, развелись. Но я уже втянулась в профессию. Мой второй супруг тоже освоил этот бизнес, и сейчас занимается недвижимостью.

– А не создает ли это дополнительные сложности: рабочие конфликты переносятся в семью, и наоборот?

– Это тяжело, за этим надо следить. Но поскольку работа — образ жизни…

– А где ваш дом?

– Мы живем в Коломягах. У нас квартира в малоэтажном комплексе. У родителей, моих и мужа, есть дачи, в Орехово и в Дунае. Одной 40 лет, другой 50… Собственного загородного дома пока нет. Мы выбираем. Этот процесс приносит даже больше удовольствия, чем собственно покупка. – Что именно выбираете? – Чтобы место нравилось. Север, перешеек, конечно. Потом: чтобы вокруг жили люди, с которыми можно найти общий язык, вместе позаботиться о дорогах, об обустройстве периметра… Это не только «единое социальное окружение» (ЕСО) — это больше. Мало, чтобы люди могли — главное, чтобы хотели. Мне знакомый участковый жаловался: нет хозяйства хуже и хлопотнее, чем новые «богатые» многоквартирные дома. Люди выпендриваются, высчитывают, боятся, что о них не так подумают. И на каждом этаже есть кто-нибудь, кто не платит. Старые кооперативы и ТСЖ — куда приятнее. А то ЕСО, наконец, настало, но мало кому принесло счастье. Мы приехали как-то в Борисово с покупателем: все дома под одним углом, как в пионерлагере. И у одинаковых домиков — одинаковые «лексусы». Нет, говорит, я со своим «мерсом», пожалуй, здешний фейс-контроль не пройду... Хочется, чтобы обязательно была возможность купаться. Причем не специально ехать, а чтобы так: обед через полчаса? — айда купаться, вернемся — пообедаем. Еще я очень люблю баню, и чтобы — сразу в воду. Озеро или бассейн — уже не так важно. Но вы же знаете, как я отношусь к домам «на первой линии» — у них есть свои недостатки. Так что выбрать непросто, есть противоречия. И чтобы добраться можно было не только на машине. Потому что есть и гости, и родственники, и вообще — мало ли что. И просто бывает, что вот хочется на электричке.

– Если бы вы — как риэлтор — разговаривали с таким вот, как вы, покупателем?

– Я бы сказала: «Все это стоит денег и требует времени». Хорошо, если покупатель твердо знает, чего он хочет.

– А вы знаете?

– Я, по крайней мере, могу все это подробно сформулировать. И с квартирами, где я жила, тоже было так. Человек может вдруг увидеть свою мечту, хотя все не так, не там или другого размера… Будем подбираться к идеалу. То, чего ты хочешь, это не всегда именно то, что ты описываешь. Важно, чтобы результат совпадал с ощущениями. Все параметры, сложенные вместе, дают какой-то определенный эффект. И человек получает не квадратные метры, а ощущения. Поэтому, кстати, в первые полгода после покупки жилья я предпочитаю с человеком, его купившим, не встречаться. Он ведь приходил купить счастье — а его-то и нет. Многие получают большое удовольствие от процесса покупки. Откладывают жизнь на потом. А есть такие, кто обращается к риэлторам просто затем, чтобы убедиться в уникальности собственных запросов и притязаний: «Вот, я так и думал, того, что мне нужно, — в природе не существует».

– Бесконечный прирост числа автомобилей не снижает ли притягательность пригорода?

– Пока еще машин не настолько много. Видите ли… Мы с братом, супруг с братом, у каждого из них есть родители и дети — и всем надо ехать. Количество машин — действительно фантастическое, а дач пока меньше. Конечно, стоим в пробках. Но сейчас, например, появились комфортабельные поезда — до Выборга, до Приозерска… Я знаю одного крупного финансиста: он доезжает до Финляндского вокзала, садится в электричку, прекрасно проводит в ней полтора часа, а в Выборге его снова встречает машина — сын или охранник… Загородный дом — это реализация стремления к одиночеству. Купить и огородить рамкой. Раньше можно было приехать «за город вообще» и поехать на Коркинские озера, или на Кавголовское — купаться. А теперь там — весь город. Очень много народу. На самом деле из тех, кто едет купаться, в воду заходят меньше половины. – У вас особое отношение к воде? – Я с пяти лет в бассейне… Вода — это отдых, возможность снять усталость, решить проблемы, полечиться. Я и в отпуске — если уж такое случается и можно себе позволить — стараюсь выехать на море или на воды.

– «На воды» — это куда?

– Например, в Старую Руссу. Там тихо-тихо, особенно в мертвый сезон. И такие же сильные грязи, как в Карловых Варах.

– Каким вы себе представляете будущий дом?

– Не так важно, какой дом — каменный или деревянный. Но не фахверковый, не каркасный. Чтобы если из камня — так из камня, а если дерево — из бревен или брусьев. И еще должно быть много земли. Меньше 20 соток — не имеет смысла. Играть в бадминтон, перекидывая воланчик с крыши на крышу — тяжело. Ни парников, ни огородов не будет. У нас на старой даче в Орехово сосны сохранились, грибы растут. Там никогда ничего подобного не делалось. Правда, сейчас мама загорелась идеей газона. А я сосны стригу под бонсай. – Загородный дом — это временное жилье или постоянное? – Я постоянное проживание попробовала, пока ребенок был маленький — в Дунае. Я к этому нормально отношусь, но дорога временами надоедает.

– Машину сами водите?

– У меня права с 1986 года, категории С, с правом работы по найму. Это необходимость. Ведь на самом деле Коломяги только называются городом. А так — все «прелести» загородной жизни: железнодорожный переезд, проселочные грунтовые дороги, грязь непролазная. Если нормально — должна быть квартира в центре, дом где-то в ближнем пригороде и заимка типа охотничьей избушки.

– Как будет развиваться рынок пригородного жилья?

– Сейчас в пригороде складывается ситуация, которая была в свое время с коммуналками. Все еще встречаются недооцененные участки и объекты, они находятся в руках обедневших потомков элиты, детей «старых советских». Вот у них люди, осознающие ценность земли, выкупают дачи и домики. Такие «неосознанные владельцы» — они вообще в другом мире живут. Одни говорят: «Не продам никогда». Другие сами бегут к риэлторам. Третьи не продают из чистой вредности: пока «это» у меня есть, вокруг меня все ходят, уговаривают. Элитные места сложились и не меняются. Петергоф, Репино, Комарово, Сестрорецк, но не весь, а Белая Горка, Угольный остров. Новых элитных зон пока не появилось.

Покупка загородного дома — это в любом случае приобретение предмета роскоши, это не делается на последние деньги. Даже если человек только ночевать приезжает, для него все равно это важно. Приобретение таун-хауза — это совсем другая история. Здесь принципиальное различие в том, что покупается жилье практически без участка. Это продолжение того же процесса: вытеснение людей из центра на окраины. Ипотека на загородный рынок пока ощутимо не влияет. Любой сдвиг, любое положительное изменение в этой сфере (например, в законодательстве) — и цены полезут вверх. Землю всегда покупали на свои средства, практически никогда — в долг. С развитием ипотеки, возможно, изменится состав клиентов: появятся молодые, те, у кого дети есть. Расширятся возрастные границы…

Отдельное направление — коттеджи для сдачи в аренду. Есть люди, которые могли бы купить дом, но предпочитают снимать, например, в «Грин Виллидже», платят до $30 000 в сезон. Это вроде бы и не выгодно — зато не надо возиться с обслуживанием: принести воды — убрать — закрыть — привезти продукты… И по уровню — вполне себе ЦКовский санаторий. В Москве уже девелоперы это осознали, там отдельное направление: строить поселки, специально чтобы сдавать в аренду. У нас это тоже будет. Хотя, конечно, с поправкой на уникальность петербургского опыта.

– Станет ли ближний пригород местом постоянного проживания?

– Пока нет такого опыта. Будем продавать — посмотрим. Уже постепенно становится понятно, что жить в городе — удел или очень бедных, или очень богатых. Как и отдыхать в Подмосковье. А потом произойдет смычка города и деревни…

Беседовал Дмитрий СИНОЧКИН