Розенкрейцеры и «глиняная женщина»

До революции в нашей деревне была усадьба Рафаила Буйницкого - человека незаурядного, театрального художника, который изобразительному искусству обучался в частных мастерских и за рубежом. В начале ХХ века Буйницкий вступил в Орден розенкрейцеров, самую таинственную оккультную организацию дореволюционной России, и стал одним из ее заметных функционеров.

В 1917 году, когда дела в Петрограде стали плохи, он перебрался в родовое поместье, перевез за собой, подальше от большевиков, многих членов своего ордена и организовал коммуну. Художественная община мирно прожила тут вплоть до 1920-го несмотря на неспокойные времена! Лишь в 1924 году от местных властей последовало указание конфисковать все имущество художника и выселить его за пределы Невельского уезда. Что и было сделано несмотря на охранную грамоту, выданную Луначарским. Согласно протоколу изъятия, подписанному председателем исполкома Изочинской волости в январе 1925 года, основное имущество художника-дворянина включало следующие «богатства»: «статую женщины из глины», около десятка живописных полотен, 723 этюда, справочную литературу по искусству, а также фисгармонию, мандолину, скрипку (музыкой занималась жена художника).

Усадебный дом некоторое время принадлежал колхозу, а затем сгорел во время Великой Отечественной, от него не уцелело ничего. А вот пейзажный парк сохранился не так уж плохо, и после нескольких лет раздумий и колебаний мы решили его восстановить.

Летние хлопоты

Начинать пришлось наощупь: в парке требовалось навести элементарный порядок, за последние 50 лет там все основательно заросло. Да и перед этим лет пятьдесят колхозники использовали парк больше для выпаса коров, чем для романтических прогулок. Провинциальные усадебные парки невелики по площади - от трех до десяти гектаров. Наш занимает около 4 га – во всяком случае, та его часть, которая подлежит расчистке. К сожалению, не сохранилось никаких документов, по которым можно было бы установить, как выглядел парк в период расцвета, в XIX веке. Кое-что удалось восстановить по воспоминаниям местных жителей, остальное пришлось «читать» на местности. К счастью, отыскать общие сведения об усадебных парках сегодня не сложно, можно представить, как выглядел традиционный усадебный парк и какие растения в нем играли главную роль. Например, липы, без которых не обходится ни один парк в средней полосе, не случайно были так любимы русскими помещиками: благоуханием они намекали на райский эфир. А дуб, символ вечности, добродетели, располагался на специально подготовленной поляне, чтобы вызывать соответствующие мысли у гуляющих по парку.

«Про парк я знала, сопереживала восстановлению, ожидала увидеть такой плоский круглый блин с историческими деревьями, но оказалось, что реальность заметно отличается от представлений. На самом деле вместо блина обнаружился очень выраженный ландшафт, динамичный, с большими перепадами высот, а некоторые холмы даже насыпные. Не слишком большое пространство вытянутой формы хорошо зонировано на уютные поляны, за каждым углом новый неожиданный вид, а старинные деревья расставлены как точные акценты» - рассказывает Ольга Орната, художник и арт-терапевт, которая приехала к нам помочь «оживить место».

Мы начали с того, что убирали молодые деревья, поросль и кустарник, оставляли коренные старые экземпляры – липы и дубы. Парк постепенно открывался, проступал из небытия. Самое активное участие в работах приняли дети: таскали ветки, сгребали траву, кто постарше - орудовали пилой и топором.

Особое ощущение старинного парка, который выглядит как 200-250 лет назад, где стоит старый дуб, который старше города Петербурга, дает повод для неожиданных маленьких открытий. Турецкая гвоздика в зарослях травы – та самая, которая сохранилась от парковых цветников? А эта особенно крупная малина, совсем не лесная – не та ли, которая росла во фруктовом усадебном саду?

С карандашом в руках я рисовала перед детьми линию времени. Один ее конец обозначал начало века двадцатого, когда усадьба стояла еще на своем месте. Другой упирался в начало века двадцать первого, когда усадьбы уже нет, но есть еще парк. И – как сказала одна из девочек – «если его расчистить, можно увидеть то же, что видел хозяин этой усадьбы сто лет назад!». Дети сами придумали машину времени.

Человекочасы и человекодни

Сейчас парковый участок относится к сельхозземлям. Возможно, уже в этом году удастся взять их в аренду – пока они по сути ничьи. Станут, надеемся, нашими, деревенскими. Экономика проекта пока весьма скромна: 8000 рублей стоила бензопила, 15 000 – мотокоса, которая помогает бороться с разросшимся за сто лет декоративным кустарником (нет худшего сорняка, чем бывшие культурные растения!). Около 15 000 мы потратим осенью на покупку луковиц цветов – пусть под старыми липами уже следующей весной зацветут подснежники, хионодоксы и прочие первоцветы. Остальное – человеческий труд: сколько часов требуется, чтобы выкосить поляну, заросшую спиреей? Убрать поваленные стволы лип? Как рассчитать стоимость этого труда, если у нас в команде работали такие разные персонажи, как математик и няня, геодезист и переводчица?

На то, чтобы парк приобрел «парковый» вид, потребуются еще как минимум три сезона (это – оптимистический прогноз!) и усилия команды волонтеров. В этом году волонтерский лагерь собрал полтора десятка человек из Москвы и Петербурга. В следующем на очереди - лечение старых деревьев (бандажи в дуплах, стяжки и опоры для стволов), первые цветочные посадки.