Сын садовника

Вокка Гергард Яковлевич (1887-1988), сын садовника предпоследнего и последнего всеволожских помещиков Павла Александровича и Василия Павловича Всеволожских. В первую мировую войну Гергард Яковлевич повоевал, с 1919-го - на капсюльном заводе в Петрограде, бухгалтером. Отец его между тем стал депутатом I cъезда сельских советов Рябовской волости и работником Всеволожского сельсовета. Дальше интересно и таинственно, потому что в 1938 году в ходе очередной национальной чистки Гергарда Вокку отправили на Север.
Финнов стали выселять с 1932-го, волнами. До этого и финские газеты выходили, и национальные сельсоветы работали. Но в судьбу этого финна вмешался Клим Ворошилов. По его личному распоряжению Вокку вернули на завод. У каждого злодея должна же быть своя луковка? Всю блокаду Вокка проработал на заводе. Работал и после войны, до 1956 года. Вышел на пенсию, уехал во Всеволожск и стал заниматься историей родного края. Стал одним из самых крупных питерских краеведов. Музей организовал. Добрым словом поминал создателя города Всеволожска - Павла Александровича Всеволожского.
 

Помещик

А кстати, и впрямь славный был человек. Его отец был другом Грибоедова и предпринимателем. Первый волжский пароход построил. Но он был каким-то таким неудачливым предпринимателем. То есть предпринимал многое, но с убытками. В результате долгов на нем и на его имениях висело немерено.
Младший сын Павел пошел в папу. Старший оказался эстетом, церемониймейстером двора и директором императорских театров. Это он заказывал Чайковскому музыку для балетов «Щелкунчик», «Лебединое озеро». До Всеволожского никто не рисковал заказывать серьезным композиторам музыку к балетам. Никто из серьезных композиторов до Чайковского не соглашался писать такую музыку. Несолидно, господа, все равно, что на дискотеке работать.
 Брат его тоже был своеобразным эстетом. Вместе с соседом Бернгардом вложился в строительство первой узкоколейной железной дороги в России - Ириновской. На этой дороге построили две станции. Бернгард – Бернгардовку, а Всеволожский – Всеволожское, будущий город Всеволожск. Станция совсем недалеко от его имения - мыза Рябово.
По железной дороге перевозили торф с торфоразработок. Наверное, и даже наверняка был какой-то профит с этого строительства и перевозок, но весь он вышел в ноль, поскольку Павел Александрович развернулся. Отгрохал роскошный сад и великолепный птичник. Для содержания сада выписал опытного садовника из Тарту, то есть Дерпта, то есть Юрьева. У русских императоров и императриц была страсть переименовывать. 
Потом этот тартуский-дерптский-юрьевский садовник, как вы уже знаете, стал депутатом I съезда сельских советов Рябовской волости и работником Всеволожского сельсовета. Может, для того и стал, чтобы уберечь сад и птичник. Но не уберег. Слушайте музыку революции. Когда гремят ее басы и валторны, не до страусов. А у Всеволожских и страусы были. Чего у них только не было… Автомобили! Лучшие в Петербургской губернии!
 

Автомобилист

Потому что сын Павла Александровича Владимир Павлович был создателем и первым председателем Петербургского автомобильного клуба. Организатором первых в России автопробегов по шоссейным дорогам своего уезда. Разумеется, он тоже участвовал в этих автопробегах. Разумеется, его автомобиль приходил первым. 
Он вообще был интересным человеком. Врач-психиатр. Работал в клиниках для душевнобольных Петербурга. Во Всеволожском организовывал земские больницы и практиковал в них. Поскольку образование у него было хорошее, то во Всеволожском он лечил не одних только душевнобольных. Школы организовывал, сельскохозяйственные выставки. Тоже бы разорился или влез в долги, как его дед и отец, но повезло с женой.
Женился по любви и против воли матери на вдове издателя Адольфа Маркса, женщине старше его на сколько-то лет… Точно не знаю, но гандикап был внушительный. Маме это не понравилось. А Владимир Павлович женился. А вот жена была предпринимательницей без эстетства. Без птичников и автомобилей. Журнал «Нива», самый популярный иллюстрированный журнал в России плюс книжное издательство, доставшееся от Адольфа, позволили ей оплатить долги, нависшие над мужем, и выкупить имение, которое висело на волоске.
 

Революция

А потом рвануло… Владимир Павлович и его жена дожили до революции. Последняя владелица самого богатого издательства в России смогла эмигрировать, а вот что стало с первым председателем первого автомобильного клуба в России - неизвестно. Разумеется, его выселили из помещичьего дома, а 1928 году тот сгорел. Арестовать, правда, не арестовали, но куда он делся после выселения – не известно. 

Его родители были похоронены в небольшой церкви. Ее построил Павел Александрович в год смерти своей жены. У церкви ее и похоронили. Потом рядом с ней положили основателя нынешнего Всеволожска. В 1931 году работники НКВД церковь закрыли и произвели некий акт, который стоило бы исследовать коллегам по медицинской части Владимира Павловича Всеволожского. Гробы четы Всеволожских вырыли, вскрыли и поставили перед церковью. Рядом водрузили плакатики, ну, вроде того, что вот они - бывшие помещики и эксплуататоры.
Открытые гробы стояли довольно долго, пока финны, тогда еще жившие во Всеволожске, еще ходившие молиться в расположенную неподалеку кирху, не накрыли эти гробы, не отнесли к кирхе и не похоронили во второй раз. Поставили крест, написали, кто здесь лежит. Постояли, наверное, над могилами. А потом ушли.
В тот раз, боковой ветер занес меня к церкви, рядом с которой были похоронены Павел Александрович Всеволожский и его жена. Церковь уже действовала. В бытность свою клубом она тоже согревала души. В 1937 году в ней играл на рояле Дунаевский и пела Шульженко. Теперь к стене церкви привинтили мемориальную доску, мол, лежали здесь когда-то Всеволожские, а теперь, извините, переместились. Боковой ветер в тот день носил меня по разным местам, так что я набрел аж на памятник Александру Всеволожскому. Стоит такой бронзовый барин в цилиндре, приосанившись. Совсем недалеко от него - памятник Ленину, само собой. Тогда – с цветами у подножья. Может, и сейчас цветы лежат? Это наша история, так это, кажется, называется.