1981
0
Елисеев Никита

Снег и тепло

Бродил по лесу, по холмам Карельского перешейка. Тепло. Из уже сухой земли вытарчивают белые анемоны, внизу сквозь стволы деревьев синеет озеро. В общем, зима уже не злится, вопросов нет: прошла ее пора. Внезапно! — как говорит моя дочь, — у подножия взгорка белая груда, присыпанная черным, будто приперченная. Я еще рассердился: не можем не безобразить, взяли и пенопласт бросили. Подошел, потрогал: снег, слежавшийся, плотный, вжавшийся в землю, как под обстрелом, не сдающийся. Вот за это я тоже люблю весну. За сочетание несочетаемого: тепла и снега, первых цветов и последнего снега. Отчаянной войны уходящей зимы. Вот и почитаем про отчаянную, Отечественную...

Трое

 

Повинюсь. Альбом 2020 года, но не написать про него нельзя. «Неофициальное искусство Второй мировой войны. Елена Мартила. Павел Афонин. Сергей Бабков». Три художника. Блокадница, сапер, артиллерист. Блокадница после войны стала театральным художником и кукольницей. Сапер выучился на архитектора. Артиллерист стал художником. Баталистом. Во время войны все трое рисовали. Мартила еще и вела блокадный дневник. После войны в 60-х Мартила стала делать гравюры на картоне по блокадным своим рисункам. Проиллюстрировала (без надежды на публикацию) «Мастера и Маргариту». В альбоме помещена одна ее иллюстрация: черно-белый, вихревой, жуткий «Полет Маргариты». И это лучшее изображение ведьмовского полета над ночным городом, которое я видел. Нам сейчас понятно, почему рисунки и гравюры Мартилы в советское разрешенное пространство прорваться не могли. Или могли, но с большим трудом, каковой Мартила прилагать не хотела. Автор альбома, внучка Афонина Ксения, точно и верно сравнивает работы Мартилы с произведениями немецких экспрессионистов. Но почему реалистические рисунки Афонина и Бабкова были неофициальны — это для нас, сегодняшних, вопрос, позволяющий понять, как далеко мы все-таки ушли от советского. Сапер и артиллерист точно фиксировали ими виденное. А вот нельзя. Все одно — страшно. Все одно хочется от этого отвернуться. В альбоме помещены обширные биографические сведения о каждом из художников, едва ли не к каждому рисунку даны пояснения, часто самих авторов, кто изображен, что изображено, какой эпизод зафиксирован. Крепкая книга. Необходимая.

 

Неофициальное искусство Второй мировой войны: Елена Мартила. Павел Афонин. Сергей Бабков: Личная история и память. Авт.-сост. К. В. Афонина. — СПб., КРИГА, 2020. — 160 с.

 

Соседи

 

С соседями нужно дружить. Чем ближе соседи, тем более. Эта житейская аксиома действенна и в политике. (Как, вообще-то, все житейские аксиомы.) Исследовательница русского авангарда и неофициального советского искусства Татьяна Никольская верно ей следует. Она влюблена в Грузию, в ее культуру, народ, в ее интеллигентов. Недавно вышедший сборник статей Татьяны Никольской «О Грузии» тому свидетельство. Статьи о грузинской литературе и культуре, о связях с Россией. Более всего Татьяна Никольская (прекрасно знающая грузинский язык) интересуется грузинской культурой, начиная с конца XIX и до сегодняшнего дня. Прекрасные статьи о судьбе и текстах символиста Григола Робакидзе, друга Андрея Белого и Стефана Цвейга, основателя литературного объединения «Голубые роги», откуда вышли грузинские классики ХХ века: Паоло Яшвили, Тициан и Галактион Табидзе. Более чем интересные статьи о футуристической, хулиганской юности с драками, чтением стихов с крыш и с веток деревьев, будущего лауреата Сталинской премии Симона Чиковани. Интереснейшая статья об удивительном обычае хевсуров «сцорпроба» и об отражении его в грузинской литературе. Конечно, воспоминания о всех тех, с кем была близко знакома Никольская: о диссидентах Мерабе Коставе и Звиаде Гамсахурдии, о кинорежиссере Сергее Параджанове, о дочке Тициана Табидзе Нино, о грузинской поэтессе Дали Цаава, всех не перечислить. Что до Дали, то здесь я подзадержусь. В сборнике опубликованы ее воспоминания «Сны в кожаном кресле» и стихотворение Бродского, ей посвященное. Бродский всегда неожидан, но его отношения с грузинской нищей печальной царевной и вовсе удивительны. Просто Шота Руставели и царица Тамара, честное слово...

 

Никольская Т. О Грузии. — СПб., Юолукка, 2021. — 320 с.

 

Слабые

 

Об этой книге, которая так и называется: «Слабые», мне сказать пожалуй что и нечего, кроме того, что она есть, и ее надо прочитать, продумать. У нее три автора: учитель — Михаил Гефтер; ученик — Глеб Павловский; человек и политик, над трагическим опытом которого думают учитель и ученик, — Николай Бухарин. У нее два героя — Бухарин и Каменев. Записи их разговоров в камере, сделанные на Лубянке, помещены в конце книги. Кроме того, в книге помещено последнее письмо Бухарина Сталину. Письмо сломанного, сдавшегося человека. Человека слабого. Сама книга состоит из воспоминаний и размышлений Павловского о своем учителе, Гефтере, записей последних разговоров Павловского с Гефтером, размышлений Гефтера о Бухарине последних лет жизни и (вы это уже знаете) письма Бухарина, его разговоров с Каменевым, записанных подслушивающими надзирателями. Тяжелое чтение. Необходимое, как военные и блокадные рисунки Мартилы, Афонина, Бабкова.

 

Павловский, Глеб. Слабые: Заговор альтернативы. — М., Век XX  и мир, 2021. — 512 с.        

если понравилась статья - поделитесь: