ЛОХМАТОЕ ЛЕТО

Как знаменитый документалист, автор «Контрольной для взрослых» и фильма о президенте Путине обустраивал свой дачный быт? Оказывается, очень ненавязчиво. Дача для Шадхана — это нечто легкое, ребячливое, летнее, как в детстве.

Игорь Абрамович вспоминает:

– Родители снимали дома в Сестрорецке, Разливе, Лисьем Носе, поскольку любили эти места. А на первой в моей жизни даче, когда у мамы пропало молоко, меня кормила финка из местных. Так что я в некотором роде еще и чухонец!

Семь лет назад его наконец соблазнили на покупку собственного дома. Знакомые переезжали из Орехово, продавали дом, и жена Наталья сказала: «Давай купим!» Подумали-подумали и решили для разнообразия завершить «съемку» и нажать стоп-кадр.

– Вот так она у нас и завелась, любезная наша дача. С виду самая обыкновенная, совковой постройки. Лохматая, заросшая, привольная, — так характеризует свои владения Шадхан.

Его жена Наталья добавляет:

– Конечно, Игорь Абрамович пытается время от времени облагородить участок. Прошлым летом купил газонокосилку — в виде палки с мотором. Его приятель взял и выкосил ею весь наш бурьян. Видели бы вы, как плакали дети! Ведь там можно было прятаться! Газона не получилось, зато обнажилась неровная земля, камни. А это было время бурного июльского разнотравья... Так что в этом году я, пожалуй, спрячу газонокосилку.

Орехово напоминает хозяевам громадный мегаполис. Наталья на велосипеде так и не проехала его насквозь...

– Улицы здесь, как у нас на Васильевском острове: 8-я линия, 9-я. Дома в основном простые — дощатые, каркасно-засыпные. Правда, сейчас люди стали побогаче и уже устраивают жилье покомфортнее, с лужайками и непременными барбекю по вечерам.

Летом шашлычный дым стелется по округе, стекая к озерам. Их в Орехово много, самое ближнее к дому Шадханов народ именует Блюдцем. С высокого песчаного берега детям удобно сползать к воде — и купаться, купаться… Делать это, однако, надо рано утром, пока не появились собаки. У них там свои дела.

А о бывших хозяевах дачи семья вспоминает добрым словом:

– Они любили землю, а земля любила их. И нас она кормит плодами еще их работы. Яблоки растут без нашего вмешательства, а мы несем их в детский сад, в школу, соседям, друзьям. Яблоки — это счастье, непонятно откуда на нас свалившееся. Мы ничего не делаем, лишь подрезаем сучья, если яблоня расщепилась — бинтуем, и все.

НЕШТАБНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Кроме дома и яблонь прежние владельцы оставили большую рубленую баню, мебель, утварь — вплоть до электрического чайника. Нужно было только освоить это новое пространство. И первым, кто достиг в этом совершенства, стал младший сын Мотя. Он научился здесь ходить. Ползал между яблонями, а потом вдруг встал и пошел.

Дети знают дом лучше всех: вот большая веранда, две комнаты, коридор, где топится печь, а это лестница в мансарду. Чердак оказался полон увлекательнейших находок: старые рюкзаки, военно-полевые сумки, планшеты, самовар, велосипеды, антикварная банкетка… И целая кипа детских книжек — старая добрая классика. Книги, издававшиеся в конце 1990-х, по всем статьям проигрывали найденным.

Каждый, кто хотя бы раз с замиранием сердца изучал чердак, согласится, что его содержимое редко имеет материальную ценность. Оно бесценно.

Когда старшему сыну потребовался штаб, на чердаке настелили пол и сделали комнату. Друзья повзрослевшего Ильи часто гостят в штабной квартире и всегда готовы поделиться грубой мужской силой: сломать, починить, дровишек поднести.

Повезло не только с гостями, но и с соседями.

– Они чудесные, — улыбаются хозяева. — В основном это пожилые люди, пережившие войну. Живут скромно, своим трудом, любят наших детей и нас. Они возделывают каждый метр своей землицы и живут в Орехово с апреля по октябрь, с первой морковки до последнего яблока. Но нас за то, что мы ничего не сажаем, не осуждают.

Мотя у соседского дедушки учится работать молотком. Даша любит заглянуть на пшенную кашку и грибной супчик к Нине Федоровне, дом которой полон белоснежных покрывал и кружевных подзоров. Соседке за 80, но каждое утро она ходит купаться на дальнее озеро, а вечером обливается водой.
Наталье ореховская дача мила еще и тем, что напоминает построенный ее бабушкой и дедушкой дачный дом в Лемболово:

– Даже этот запах специальный, особый — старой мебели, старых одеял, которые в городе так не пахнут. Нет, это не запах полевых цветов — ничего лирического, но он непередаваем.

ЛОСКУТ К ЛОСКУТУ

Каждый приезд на дачу отмечен разными красками. Часть цветов посажена еще прежними хозяевами. Это многолетники, которые цветут недолго. Приезжаешь в середине июля, а вокруг все нежно-сиреневое. В следующие выходные — соломенное и золотое. Оттенки желтого различаются по временам года, есть весеннее желтое и осеннее. Весна в Орехово встречает одуванчиками, нарциссами, белыми и яично-желтыми крокусами.

– Можно сказать, что мы живем не по часам, а по цветам. Кроме цветов у нас растут березы, сосны. Это хорошо не только потому, что к деревьям можно подвесить качели, а потому что просыпаешься и видишь живое дерево.

А рынок в конце августа! Это настоящее произведение искусства. Бабульки из окрестных домов, кто на тележке, кто в сумке на колесиках, привозят плоды своих трудов: кабачки, тыквы, патиссоны, маленькие огурчики. Стоят тетки с синими по локоть руками — эти встали в пять утра, прошли по лесу и собрали черники. Вроде и покупок на рынке с гулькин нос, а удовольствие огромное.
Все эти впечатления сознательно или бессознательно Наталья зафиксировала в лоскутных одеялах. Их пошив достигает временами поистине промышленных масштабов. Тому немало содействует машинка «Подольская», доставшаяся от бабушки, надежная и верная.

– На даче хорошо шьется, — объясняет Наталья. — В городской квартире, какой бы большой она ни была, это не расстелить, там нет такого света, при котором можно рассмотреть игру разноцветья. Это, конечно, смешная работа — купить новое одеяло дешевле. Но сколько радости она приносит, когда знаешь, для кого шьешь!

Ее работа — режиссура, монтаж — то же лоскутное одеяло. В каждом лоскутном произведении, как и в кинокартине, есть лейтмотив. Есть лейтмотив и у ореховского дома: здесь живут дети.
– Элитные коттеджные поселки, — считает мама троих детей, — такого приволья, бесшабашного детства, мне кажется, не дадут. У нас здесь даже телевизора нет, и мы отдыхаем от агрессивного напора рекламы. Дети носятся, как зверята, стаями, на велосипедах. Они все из разных социальных слоев: дети плотника, крупного менеджера, продавца, бизнес-леди. Учатся ладить между собой. У них тут своя общая история.

В семье Игоря Шадхана эту историю ценят и понимают. Можно даже сказать, что дача помогает им справиться со своей «контрольной для взрослых». Какой будет оценка — жизнь покажет.

Инга ЗЕМЗАРЕ