Краснодеревщик, столяр, художник Филипп Кесарев сотрудничает с дизайнерами и интерьерными салонами. Он работает в разных стилях и с разными породами дерева, тонко чувствует форму и умеет обыграть фактуру. Его работа долгое время была связана с Японией, с интерьерным салоном, и восточные веяния отразились в его творчестве. Дизайнер из Италии Татьяна Дамиани, которая дистанционно (что в мире сейчас весьма популярно) проектирует объекты, пригласила Филиппа к сотрудничеству — она делает дом в Киеве. И недавно он закончил для украинско-итальянского проекта роскошные резные двери с птицами.

А дом у него в деревне Некрасово. Хотя деревня не маленькая — домов семьдесят, — ее даже нет на карте. Местных жителей остается все меньше, но летом деревня оживает. Филипп ездит туда в любое время года.

– Зимой, — рассказывает он, — здесь странное ощущение. В шесть уже темно, в девять кажется, что за окном глубокая ночь. Мы рано ложимся, рано встаем. Тихо, спокойно. Мама практически постоянно теперь здесь живет. Ей так нравится, что в Петербург даже выезжать не хочет. Она великолепно адаптировалась к этой жизни, стала совсем деревенской, местной, своей. Подружилась с местными жителями. А бабушки и дедушки тут очень приветливые.

Домом семья обзавелась семь лет назад. Сначала думали осесть в Синявино, но потом стали приглядываться к юго-западному направлению — Лужскому, Псков-скому, Новгородскому. И обнаружили симпатичное тихое место с литературным названием. Некрасовский дом привлек тем, что, во-первых, он деревенский, а не дачный, во-вторых, к нему прилагалось 12 соток, документы все были в порядке, в-третьих, стоит на берегу реки.

Некогда, как рассказывают местные бабушки, речка была судоходной. Сейчас берег отступает, река мелеет, но все равно до нее от дома рукой подать. По утрам над водой стоит тихий туман.

Дом купили недостроенный, без окон и дверей. Докладывали кирпич, утепляли. Филипп построил баню, принялся сооружать колодец (здесь есть скважина, но на колонку на другом конце деревни ходить далеко). Все делал сам. Помогали мама и сыновья, даже младший, которому шесть лет.

– Не знаю, насколько оптимистично я взялся бы за дело, если б сейчас пришлось начинать все по новой. Физически это тяжело. Но, думаю, взялся бы.

Площадь дома с пристройкой — 100 метров. Три комнаты. Одну предполагалось сделать гостевой, но Филипп в холодное время года перебирается сюда с инструментами и заготовками, так что гостевая становится мастерской и дом наполняется свежими ароматами струганого дерева.

Прежние хозяева задумали и сарай, в котором, вероятно, предполагалось держать скот.

– А вы собираетесь?

– Живность требует ухода, заботы. Для этого сейчас я сильно занят. А в идеале хотел бы завести пчел.

В доме мурлычут три кота. Эдакие крепкие деревенские разбойники, которые, разумеется, дома ласковые и смирные. Еще в городе живет некрасовская кошечка, ее котенком на зиму забрали в город, привязались к ней, и она теперь дама городская. А в деревне встречаются дома с 15–20 кошками. Любят их здесь.

Сейчас Филипп намерен практически перебраться в деревню. Работать можно и тут, а дом требует внимания, его надо утеплять, достраивать, облагораживать. Хочется уже его декорировать, украшать. Он собирается переложить печь («Я не печник, но чувствую, что с ней что-то не так»).

Интерьер богат стильными вещами собственного производства. Это и стулья, лавки, и кресла, шкафы, комоды, сундуки. Благодаря знакомым художникам из Австралии он увлекся мотивами австралийских аборигенов, у которых не-описуемое чувство цвета, и решил расписать в этом стиле табурет. Также ему интересна идея псевдорусского стиля в ду-хе талашкинских мастеров. Филипп говорит, что, возможно, на чей-то взгляд, работает он хаотично, увлекаясь разными направлениями, но ему хочется попробовать свои силы в разной стилистике — вполне естественное для творческой натуры желание.

Уже готовы на заказ резные двери, рамы для витража. Закончен и необычный заказ — люлька для куклы. Она потребовалась знакомому мастеру-кукольнику, который использует в своем творчестве все натуральное (хлопок, лен, овечью шерсть), и люлька нужна без всяких саморезов и металлических деталей.

Впрочем, и дом нашего хозяина оставляет впечатление естественности, натуральности и сказочной аутентичности.

Материал хозяин покупает на строительной базе рядом с Лугой, выискивает в лесу (а уж в здешних лесах чего только нет!) или забирает после сноса. Так, на основательную кровать пошли балки после сноса школы, которая, к сожалению, стала не нужна. Кто знает, может быть, если в деревню почаще станут приезжать такие мастера, как наш хозяин, это привлечет народ, а там и школы начнут отстраивать заново.

А сейчас Филипп снова собирается в тихое и приветливое Некрасово. С большим количеством вещей. Надолго.