2056
0
Гришин Игорь

Архитектор Сергей Чобан

В конце декабря прошлого года компания Iskrasoft  пригласила на презентацию новой коллекции сантехники и мебели для ванных комнат Esplanade (фабрика Duravit) ее создателя – известного архитектора Сергея Чобана. Мы воспользовались случаем и побеседовали с ним и об архитектуре, и о дизайне, и о том, почему известный и успешный архитектор, автор многих крупных проектов.

– Вы проектировали башню «Федерация» в Москве, бизнес-центр «Бенуа», здание банка «Санкт-Петербург» в Питере… Как получилось, что вы занялись дизайном сантехники для компании Duravit?

– Меня интересует архитектура во всех ее проявлениях. Если, как говорит Михаил Золотоносов, можно спроектировать большой унитаз, то можно и маленький (смеется). Архитектура не бывает большой или маленькой, мастерство архитектора или не мастерство проявляется независимо от размера объекта. Абстрактное соотношение пропорций, деталей касается и дверной ручки, и ванной, и интерьера. Даже градостроительство в какой-то мере — это создание интерьера, пространств города. Это задачи разного масштаба, но одного порядка.  Главное — спроектировать хорошую форму,  а к какой области жизни она будет относиться — не играет никакой роли. Сегодняшняя специализация профессии аномальна. 

Мы с партнером создали линию, предусматривающую разные направления: сантехника, керамика,  мебель, кухни. Мне это интересно. Я делаю некоторые интерьеры, где много индивидуальной мебели, деталей. Один интерес столкнулся с другим и превратился в коллекцию Esplanade.  В определенной нише, заданной компаний Duravit (верхний сегмент цены и качества продукта, оригинальный дизайн), мне захотелось создать обтекаемые, сложные, мебельные формы, объекты, более напоминающие скульптуры. Я хотел найти золотую середину между пластичной формой, просторным минимализмом — и изыском. Чтобы мебель пришлась по вкусу и европейцам, и жителям  других стран, где стремление показать достаток более выражено. Чтобы это не было слишком, но и не было совсем лаконичным.

Мы начали работу в 2008 году. Я предложил несколько моделей, компании Duravit  понравилось. Дальше — согласования, изготовление макетов, причем на каждом этапе продукт могу отсеять. Либо ты идешь к тренду, либо тренд уходит от тебя. Сейчас коллекция вышла на рынок, продажи неплохие.

– Вы участвовали в разработке проектов городов-спутников и под Москвой («Город в лесу»), и в Питере («Кудрово»). Оба эти проекта — многоэтажные. Как вы думаете, у нас строительство подобного жилья будет и дальше стремиться вверх, или придем к европейскому, американскому варианту: один дом — одна (две) семьи?

– Я не вижу проблем в том, что эти проекты многоэтажные. Важнее, чтобы у домов было свое лицо. Не монотонный фасад, монотонная среда, а именно отдельные адреса, чтобы люди могли себя идентифицировать с конкретным домом, с уютными, узнаваемыми дворами. Эти здания должны делать разные архитекторы.

Нужно создавать возможность жизни внутри этого городка, тогда это будет не «спутник». Мне не нравится это слово, оно подразумевает вращение вокруг какого-то центра, люди чувствуют себя неполноценными, они живут в «спутнике», а не в центре… Мне кажется, необходимо развивать их по принципу самостоятельных организмов, тогда они и будут похожи на Европу.

– Ваш коллега и соавтор некоторых проектов Евгений Герасимов говорит, что малоэтажные дома не строил и не собирается. А вы?

– Я разрабатывал такие проекты, хотя это, конечно, не основная моя деятельность. Я делаю дома для друзей. Один интересный получился, минималистичная вилла. Лучший деревянный дом года по версии Made in Future. (Премия «Дом года»/Best Building Awards, «Лучший деревянный проект»/Made in wood, вилла в деревне Васильево Ленинградской области.) Собственного  дома у меня нет. Я не стремлюсь к личному комфорту, мало бываю на одном месте, я люблю жить в отелях, в городе, ближе к центру культурных событий.

– Как вы считаете,  есть ли сейчас какая-то определяющая архитектурная мода?  Возможно ли появление доминирующего стиля?

– Для доминирования какого-то одного стиля нужен тоталитарный правитель. Всплески моностилей возникали в эпоху жестких режимов.

Люди одеваются и самовыражаются по-разному, если это укладывается в рамки приличий, — так и в архитектуре. Есть «рамки приличий» (градостроительный регламент), и все, что в них, имеет право на существование.

В малоэтажном строительстве — тем более, там все стили интересны и возможны, главное, чтобы было хорошо, красиво нарисовано, проработано в деталях. Сегодня мы должны больше думать об оптимизации энергозатрат. Сейчас все больше домов строят с «нулевыми» энергозатратами, возможностью потребления энергии из альтернативных источников. Это может определять форму и площадь остекления и «пирог» стены.

Хотя, конечно, хороший дом в первую очередь — это вопрос инвестиций (стоимости). Я знаю многих заказчиков, которые, не прибегая к помощи архитектора или прибегая к ней частично, пытались делать некий конгломерат своих идей, идей советчиков. Начинает один, продолжает другой, заканчивает третий плюс собственные идеи (или увидел где-то и решил внедрить)… Возникает ненужная эклектика. Поэтому основной совет: если выбрали архитектора, ему надо доверять. Необходимо взаимное терпение: строительство дома — долгий процесс.

– Как вы относитесь к архитектурной критике? Ваш проект «Дом Бенуа» был назван одним из лучших новых зданий в Петербурге. По поводу офиса банка «Санкт-Петербург» — мнения противоположные.

– Отношусь абсолютно спокойно: без критики никакое движение в общественной сфере невозможно. Как только ты делаешь что-то публично, начинается обмен мнениями. Что касается банка «Санкт-Петербург»… Петербург в отличие от Москвы к высоким домам не привык. Он привык к традиционной, иерархичной архитектуре, в которой есть база, цоколь, тело, голова… Но, к сожалению, высокий дом, особенно средней высоты (90 метров) с большой платформой (площадью застройки) так спроектировать очень тяжело. Традиционным способом получился бы обрубок, потому что по силуэту он не наберет разбег, ему не хватит высоты.

Чтобы проектировать высотные дома в петербуржском стиле, необходимо задавать две высоты: одну там, где последний использованный этаж, а другую как бы на архитектуру, на шпиль, на завершение. Если на 90 метров мы сделали высоту этажей, то еще метров 40 необходимо для завершения. У московских небоскребов треть, четверть высоты — шпиль.  Но  поскольку действующее законодательство таких возможностей не дает, есть другой путь.

Один «критик» назвал это как бы злым словом «попа», другие стараются придумать гротескные сравнения для моего проекта… Я считаю, это хорошо. Если здание сравнивают с каким-то объектом — его силуэт выразителен. Понятно, что ассоциации разные, но это единственный дом, который вообще с чем-то сравнивают. И нельзя упрекнуть здание в отсутствии ясного силуэта. Нет груды техники на крыше, нет непонятных деталей фасада. Такого фасада в России еще не делали. Все остальное, что построено на такой же высоте, — это груда этажей, где что-то повышается, что-то понижается.

Другими словами, в Петербурге, где существует традиционно выстроенный архитектурный облик, критика не привыкла к тому, что высотный дом может быть объектом без масштаба. Это был рискованный ход. Я понимал, что он вызовет разные суждения, но сознательно на это пошел. Эту интересную задачу можно было решить только так. Или вообще от нее отказаться.

Беседовал Игорь Гришин

к сведению

Сергей Чобан родился в Ленинграде. Окончил архитектурный факультет Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина. Член Союза немецких архитекторов (BDA), обладатель многих архитектурных премий. По его проектам реализованы такие знаковые берлинские постройки, как кинотеатр «Кубикс», галерея «Арндт», комплекс «ДомАкваре», синагога на Мюнстерштрассе и многие другие здания и комплексы как в Берлине, так и в других городах Германии.

В Москве по разработанному им совместно с Питером Швегером проекту в ММДЦ «Москва-Сити» возводится самое высокое здание Европы — комплекс «Федерация». В Петербурге построены бизнес-центр «Дом Бенуа», офис банка «Санкт-Петербург». Участвовал в проектировании «Набережной Европы», жилого комплекса «Кудрово» и других проектах.

если понравилась статья - поделитесь:

февраль 2012

Спорт: адреналин
Обустройство